Быть собой
G, 6 листов.
Про то, как иногда интересны случайные встречи
читать дальше- Прогуляемся? - Надя подняла голову. Рядом стояла девушка в длинном потрепанном пальто, нараспашку, не смотря на пронизывающий ветер. Чуть нахальные глаза, такая же усмешкой.
Надя сидела , прислонившись спиной к доскам парковой лавки. Уже вечерело, зажглись фонари. Редкие прохожие спешили домой – ветер гнал прочь сорвавшуюся листву. Сидела, уставившись на свои затянутые в черную кожу ладошки. Обычный осенний день, обычная картина, такая же в своей обычности одинокая девушка с печалью на лице.
Но не смотря на то, что чаще всего такая игра в одиночество была желанием «выслушайте меня», никуда идти не хотелось. Совсем. Скорее, даже хотелось послать нежданную гостью, вторгнувшуюся в уютный мирок. Почему бы и нет, Надя пожала про себя плечами и с вызовом вскинула головку, пристально и сильно, хотелось бы верить, всматриваясь в глаза Нахалке.
- Тебе чего надо?
Девчонка рассмеялась ничуть не смутившись. Надя украдкой пыталась справится с краской – ещё чуть-чуть и рванет изнутри смущение. А ведь казалось – это она должна сейчас улыбаться, смотря на растерявшуюся «девку». Та все продолжала улыбаться и уже откровенно рассматривая сидящую перед ней девушку. В полном молчании, даже не удосуживаясь дать ответ на повисший в воздухе вопрос.
Желание бороться пропало. Надя встала и пошла в сторону виднеющихся «парадных» ворот выхода. Ни к чему полезному такие встречи не ведут. Она это знала четко и ясно. Надо порой знать тот самый нужный момент, когда следует вовремя встать и уйти. По крайней мере, так всегда учила мама, а маме она предпочитала верить. Правда, уже приобретя привычку после расставаний приходить в этот парк, в голове навязчиво вертелся вопрос – ведь все было сделано правильно, все было сделано так, как того следовало бы сделать, но почему все заканчивается одним и тем же финальным аккордом. Было в этом какая то сомнительная постоянность, от которой хотелось зажмуриться и убежать куда глаза глядят. Даже не смотря на то, что все таки, как принято уже считать, взрослая девушка, Надя не могла найти ответы на простые вопрос. Хотя бы на тот, который всегда провисал между ней и очередным ухажером – в какой миг все пошло не так.
Она брела, не сильно разбирая дороги, мысли занимали все пространство, которое могло ей предоставить аккуратно стриженная «под мальчика» головка. Улыбнулась сама себе - ведь вроде можно бы спустить всё на тормозах и просто расслабиться, не сильно включаясь в происходящее. Цвет волос позволял это сделать, с той шутливой иронией легкомысленной дурочки, какой рисуют в анекдотах. Но тем не менее, что-то было на душе не спокойно, от чего-то было вовсе не так, как хотелось бы. И эта встреча… К чему она. Всегда хотелось верить, в минуты расставаний, что за ней придет Он. Ей всегда чудилось, что уж Он то придет. Должен придти. Это было бы правильно и как должно быть. Только… Не приходил. Ни один из них не стал Им. Она с досадой потерла озябшие руки – эта шутливая деваха явно не была Им. По самому факту своего существования.
Она остановилась, поймав себя на мысли, что забрела куда-то совершенно в незнакомое место. Оглянулась. Вокруг мерцающие неоном витрины и какие-то вывески чужих «домов». Обычный проспект, ни к чему не обязывающий ни тебя, ни себя – взаимное отрицание обоюдного существование. Она выдохнула устало. Так уютно выдыхать устало, когда стоишь в собственных мыслях, погруженная в них, такая красивая и загадочная. Загадка. Ещё один мамин совет. Быть может это привлекло бы хоть чьё то внимание. …А ведь так хочется, черт побери.
В руках щелкнул глухо мобильник, крышка откинулась, сорванная с «цепи». Последний номер, один из немногих.
- Привет, мамуль. … … Я сегодня забегу к тебе? Я тортик куплю… … … Да, всё нормально. … … … Нормально. … … … Я же сказала! Всё хорошо, мама!! … … … Да… Да… ….ну и что, любил… … … Хорошо, до вечера. Расскажу. … … Жди. … Целую, мам, не волнуйся. …
Известный сценарий, почти отрепетирован и сыгран как по нотам. Это всегда была отдушина и часть извечного ритуала. Купить торт, придти на чай и полночи просидеть на кухне за бутылкой красного вина, которое не понятно как и откуда, но всегда находилось в доме. Надя уже подозревала, что мама активно включалась в эту игру и сразу колдовала дома после кодовой фразы о «тортике».
Она обернулась, выискивая взглядом среди пестрых вывесок кондитерскую или хотя бы что-то напоминающее её. Вдали виднелся вход в кафе, первое, что бросилось в глаза. Наверняка, в нем можно взять не только пирожное. Или, в случае чего, можно ограничится и им. Не важно. Девушка стала лавировать среди бегущего по своим делам людского потока, явно нацеленная добраться без оторванных карманов быстро и с минимальным временными затратами. Как, собственно, и все. Мимо мелькнул парень, лукавый взгляд. Вздернула подбородок, гордо подняла голову – мы не такие. Бодрый шаг, чуть замедляя шаг – вдруг догонит. Обернулась, не выдержала – нет, не смотрит. Девушка фыркнула и уже твердо, обычным шагом пошла дальше.
Колокольчик на дверях отозвался легким звоном, приветствуя входящего. Надя оглянулась в поисках витрины. Брови сами полезли вверх – у стойки стояла недавняя знакомая, девушка из парка и о чем то весело говорила с мужчиной по ту сторону. Обернулась на звон, окинула взглядом вошедшую и так же обернулась, с тем же безразличным выражением лица, обратно. Девушка в дверях вспыхнула – хамка. Что она себе… позволяет? ...А что собственно она позволяет? Надя задумалась. Ведь она сама хотела, чтобы незнакомка оставила её в покое, пропала и исчезла. Откуда тогда эта краска.
Изменив первоначальный план, прошла к дальнему столику, поставила сумочку, «тюкнула» стрелой взгляда официанта – в податливые руки скинула короткую курточку, подождала, пока он успеет перекинуть одежду на руку и отодвинуть стул. Она всегда пользовалась мужским вниманием, ей это льстило, нравилось пользоваться «простыми женскими удовольствиями». К тому же, красота позволяла легко находить нужные «аргументы» в своих «просьбах». Не сказать, что это приходилось ей по вкусу, но ещё в старших классах школы и где-то в институте она поняла простую вещь – ты можешь быть кем угодно, как угодно, но зная правила игры, можешь оставаться на плаву. Надо только соответствовать ожиданиям о красоте мужчины и он будет готов быть рядом с тобой, и даже делать глупости, что самое важное. Твои, разумеется. Наверное, в тот момент, когда мысли об этом со всей своей очевидностью пришли в её жизнь, что-то поменялось. Она мало плакала с тех пор. Нет, конечно, слезы были, только «под расчет» - зачем и для чего плакать теперь прекрасно представляла и легко пускала в ход это оружие. Все таки, эти простые правила игры… не так уж и трудно жить по ним. Больше усилий стоит первый шаг и само изменение. За неё молоденькая девочка платит искренностью слез – пока в них нет ожиданий, тревог и заботы о насущном. Пока они ещё прямой дорожкой ведут в сердце – все ещё искренние, как только за ними появляется блеск – становится «всё правильно».
Она сидела за столиком, потягивая кофе, машинально делая это с намеком истомы, механически отмечая про себя брошенные взгляды мужчин, но мысли крутились около незнакомки. Девушка у стойки выглядела в своей странности наряда для девушки, - джинсы, свитер мелкой вязки, длинное пальто, очень свободно и вольно. Мысли прервало эхо - светленная часть мозга услужливо щелкнула кости на счетах, оценивая соперницу.
Где-то внутри что-то шевельнулось. От этой непринужденной манеры быть, вот просто быть здесь и сейчас, что-то вдруг вспоминалось глубоко внутри. Удивления добавляла и оценка – соперница. В чем соперница? Что они делят, чтобы соревноваться за это в возможности быть рядом с Этим. Этого не было и тогда совершенно не понятно зачем.
Незнакомка обернулась. Губы дернулись в улыбке, она шутливо наклонилась, словно приветствуя своего наблюдателя. Наклонив голову вбок, с интересом смотрела на Надежду. Уверенный, ровный взгляд. Ощущение такое, что в таких глазах не бывает сомнения. Открытый, волевой. Надя поймала себя на том, что улыбается в ответ, и уже откровенно рассматривает её внешность. Что-то притягивало в ней, манило, что хотелось подойти.
…В душе боролись две половинки – одна прежняя, что было когда-то и вторая это та, какой стала. Они разные и обе хотели как то отреагировать на вторжение этого человека. Только для первой хотелось улыбнуться, а вторая хотела фыркнуть.
Девушка вдруг порывисто сорвалась с места и стремительно приблизилась к Наде.
- Тебя.
Она опять улыбалась, открыто и искренне.
- …Что…?
- Ты же спрашивала. Что мне нужно. Отвечаю – ты.
Девушка опешила от такого прямого ответа. Незнакомка села рядом и откинула со лба прядь волос. Очень осторожно, мягко, чувственно. В каждом движении чувствовалась силы дышащей свободы.
Неожиданно куда-то делся весь лоск и все мишура выбеленных до блеска образов и идей. Надя неожиданно почувствовала как она устала – нести на плечах звание «женщины большого города». Ей вдруг захотелось стать той самой, от которой когда-то убегала, оставить все ненужные мысли и желания о завтрашнем благополучии. Стать такой же, как эта незнакомка – такой же свободной, легкой и улыбающейся душой, сквозь простую улыбку.
В отличие от Нади, сидящая перед ней производила впечатление чего-то легкого, воздушного и если бы первая знала точно, куда она двигается, ради чего живет и зачем ей нужно первое, второе, десятое «обладание», то для этой женщины напротив такого списка не существовала. Как когда в землю кидаешь семя цветка или дерева, оно никогда не задумывается о том, каким же оно станет после, не думает, как урвать больше тепла или отнять по крохам у подобных рядом капли воды. Оно существует просто потому, что существует и не мысля, собирает то, что дает само право её существования, ни раньше, ни позже, делая шаги, чтобы перерасти в другую форму. Нет тут зачем, куда и за сколько. Это и пугало, и притягивало одновременно. Все эти компании похожих людей, подобно Гостье, всегда были словно столпотворение инопланетян среди офисных будней «взрослых людей». Где-то такие мысли, она помнила это четко, появились, когда в университетских стенах приходилось сталкиваться раз за разом с теми, кто не боялся отличаться от привычного образа, идти по другому руслу, даже если этим руслом были бетонные стены городского канала.
- Это только слова.
Надя встряхнула головой.
- Прости, что?
- То, о чем ты думаешь – это просто слова.
- В каком смысле? О чем я думаю?
- О сомнениях, они у тебя в глазах читаются. Посмотри, - она показала кивком головы на настенные часы, - мы сидим с тобой уже почти десять минут. Сколько из них ты помнишь?
Надя открыла было рот, но не нашлась, что ответить. В памяти действительно мало, что было вразумительного.
- Вот видишь, - Она улыбнулась, с какой-то теплотой смотря ей в глаза, - ты не помнишь, тебя не было в жизни в эти минуты. Ты где-то там была, бродила внутри себя и что-то к чему-то шла.
- Но…
- Тссс… - девушка приложила палец к губам Нади, - помолчи. Ты слишком много говоришь, вслух, внутри. Слишком много. Там в парке, ты заметила меня только тогда, когда я оказалась рядом, а не тогда, когда сидела напротив тебя. Хотя на это я потратила достаточно много времени. Ты же тогда говорила любовь. Про себя, у тебя даже слезинки ветром срывались. Это ведь слова. Просто невысказанные, а ты оставляешь их внутри и они звенят в тебе, хоть как-то пытаясь прорваться наружу. Ветер не шепчет о любви, ветер не ждет слов. Ветер не страдает от далей, ветер не ждет минутной встречи. Земля не зовет тебя, земля не плачет по тебе. Просто, правда?
Надя помолчала, смотря на собеседницу. Что-то было совсем не так, как обычно. В горле глухим клокотом отозвался привычный «ком расставаний». Когда задевают некоторые струны твоей души, слишком велика вероятность «потеряться», а хотя… В такие минуты прорываешься сквозь заслоны чугунных мыслей и слов ты, тот самый, который настоящий.
Я научилась не ждать, научилась не вспоминать о тебе. Теперь я умею не думать, не вздрагивать каждый раз, когда вижу твоё лицо. Теперь я умею не надеяться и не мечтать. Сейчас все просто. Внутри спокойствие, которое, лишившись хоть какой-то конкретики уводит далеко вдаль. Там нет ничего. Совсем, только ровное дыхание мира вокруг. Теперь это отчетливо чувствуется, слышится.
Знаешь... ничего не держит, слишком много такого понимания и хочется словами заполнить тишину. Хочется говорить и говорить, чтобы не слышать, не думать, не чувствовать. Только ведь сама знаю хорошо, что это глупо. Глупо страдать, глупо испытывать боль, глупо все это, когда всё в наших собственных руках. Вернее, это просто ненужно.
И с каждой такой мыслью, все сильнее... тише становится звук твоего имени внутри.
Когда смотришь на мир вокруг, когда он вот такой, молча стоя в темноте, прислонившись плечом к стене и даже не чувствовать, как вместе с дыханием вырывается из груди пар. Смешивать все это в одно целое.
Молчание длилось, и продолжала смотреть в её глаза, позволяя им быть в себе – это чувство, ощущение, радость свободы движения, которое в них угадывалось завораживало. И хотелось заплакать.
Незнакомка улыбнулась, потянулась сквозь стол и мягко ладошкой провела по щеке. На кончиках пальцев осталась влага от слезинки. Он молчала, а Надя чувствовал, что в этот момент вдруг переживает какую-то совсем другое состояние, какое давно с ней не случалось. От которого хотелось вдруг смыть всю эту маску, развернуться и посмотреть обратно на ту, которой когда-то была. Посмотреть на каждого, чьё имя горит внутри огнем, понять… До самого конца понять раз и навсегда найдя ответ, понять, что всякое, всё-всё, действительно только в твоих собственных руках и нет никакой грани между тем, что ты делаешь и тем, что ты хочешь, кроме тех границ и пределов, которые ставишь ты сам для самого же себя.
Это случайное создание напротив в силу своей же случайности в её жизни была слишком сильным потрясением . Странным, непонятным существом, которое с удивительной точностью угадывала её мысли. В её присутствие почему-то вновь поднимались из глубины те самые заветные, так и не сказанные слова, что хотелось заорать прямо здесь, прямо сейчас, при всех, для каждого и наконец-то выйти в мир вокруг, выйти из образа этой слепленной из тщательно выбранных линий фарфоровой куклы, которой никогда и не было. Надя вдруг осознала, что её, её настоящей, нет. Что сейчас здесь сидит не она. Её мысли где-то внутри, её чаяния о том, как быстрее соответствовать и быстрее осуществить заветный план «удачливой бизнес-леди», как… как… Очень много как. Но нет её.
Она уронила голову на ладони. По щекам побежали слезы. Незнакомка сидела с грустно-добрыми глазами. Надя подняла глаза. Вдруг сдавленно хихикнула. Девушка наклонила вопросительно голову.
- Просто, - она шмыгнула носом, пытаясь справится и со слезами, и смехом, - мне вдруг захотелось сказать, что у тебя грустно-печальные глаза. Потом вдруг поняла, что как у сенбернара.
Она вдруг рассмеялась, звонко и весело. Тряхнула волосами, приходя в себя. Мелочь, но иногда её достаточно. Какой бы она ни была.
- Как тебя зовут?
- Виктория, - Она шутливо протянула руку вперед и крепко пожала ладошку.
Чего ты хочешь от жизни? Когда задаешь сам себе такой вопрос, больше сложностей доставляет не то, чтобы найти на него ответ, а сложней решиться сделать первый шаг к тому, чтобы положить этому начало
Жить.
И кто кому судья, кроме Бога, как твоя жизнь идет и тропинка стелется под стопой. Будь такой, какой ты есть и найди то, ради чего тебе захочется жить. Не вынуждать себя, а жить. С большой, заглавной буквы, ярко, неудержимо и взахлеб, словно живительного воздуха не хватает каждого мгновения, каждой секунды.
…Почему нет?..
Надя встала, отвесила поклон Вике, как галантный кавалер приглашая свою даму на танец.
Посетители обернулись вслед уходящей паре девушек. Они шли под руку, с улыбкой. Надя вытирала следы недавних слез, продолжая улыбаться.
…Мам, это я. … … … … Нет, все хорошо. … … … Потом объясню… … … ладно? Не жди сегодня.